Пастор – не царь. Царь – Иисус.

Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божьим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы. (1 Пет 5:1-4)

Ранее мы говорили о том, что пастор – не пророк и не священник, а также, что на нем лежит ответственность проповедовать все, что есть в Писании. Сейчас я поделюсь своими соображениями по вопросу власти пастора. Стиль руководства пастора оказывает огромное влияние на атмосферу в церкви. Пастор может не иметь личных отношений с множеством людей в церкви, но то, как он руководит, создает общий фон. На этом фоне и рисуется картина церковной жизни и служение каждого ее члена.

Сразу поясню, как я буду использовать здесь слово «царь».

Царь – это тот, кто стоит выше всех остальных людей, и к кому не применяются общие правила. 

Когда кто-то в христианской церкви занимает такое положение, тем самым он посягает на славу Христа. У царей могут быть разные характеры. Они могут быть добрыми и злыми. Цари могут эксплуатировать свои народы и заботиться о них. Но от этого они не перестают быть царями.    

Если пастор руководит как пророк – человек приходит в церковь в поисках новых откровений. Если пастор руководит как священник – человек приходит в церковь за порцией благодати, даруемой через руки служителя. Если пастор руководит как царь – человек приходит в церковь как подданный. С уст такого пастора часто звучат такие слова как «послушание», «смирение», «авторитет». Он – полководец, ведущий битву против какого-то зла или за какое-то добро. А на войне нужно строгое вертикальное подчинение. Этим злом может быть что угодно. Главное, чтобы оно было где-то упомянуто в Библии: вредоносные учения, обмирщвление церкви, уход от традиций отцов и т.п. Конечно же, оборотная сторона этой медали – это стремление к некоему благу: благовестие, традиционные нравственные ценности, защита здравой доктрины, даже любовь. Отдельно взятая цель или ценность поднимается на флаг. Царь-полководец видит свою задачу в том, чтобы вдохновлять армию на жертвы и подвиги. Цели ясны, задачи определены. Лучшее, что может делать рядовой – шагать в ногу, делать посильный или непосильный вклад и задавать поменьше вопросов. Все противоречия и неудачи поглощаются величием эсхатологического триумфа, к которому ведет рулевой («Мы завоюем наш город для Христа»; «Мы сохраним нашу церковь от мира»). Что-то не так? Не мешай, не критикуй, не спрашивай, лучше иди делом займись. Высшие цели, на самом деле, не обязаны быть грандиозными и воинственными. Они могут быть вполне простыми и приземленными. Главное, что пастор выступает гарантом достижения этих целей. Или сохранения статус-кво. Ведь когда полководец устает от войны, тогда он жаждет хотя бы сохранить статус-кво. (О таком типе пастора здесь можно прочитать в поэзии).

Это я все лишь как пример привел. Формы проявления царственности пастора могут быть разные. Это зависит от ряда обстоятельств: особенности церкви, характера самого человека и т.д. Суть при этом одна и та же. Форма вообще вещь обманчивая. Ее нужно расковырять и попробовать на вкус ту суть, которая в ней содержится. Я встречал пасторов, которые стараются вести себя как простые ребята (или как «смиренные братья», в зависимости от возраста), они отвергают внешние царские атрибуты, но при этом ведут себя как цари. Я встречал пасторов суровых и категоричных, но стиль их управления говорит о подлинном смирении и уважении к людям. В Великобритании по форме – монархия, по сути – демократия; в России и Беларуси по форме – демократия, по сути – монархия.  

Как все это связано с 1 Пет 5:1-4? Два греха, от которых Петр предостерегает пастырей, стары как мир: любовь к деньгам и любовь к власти. Любовь к деньгам – во втором стихе, к власти – в третьем. Все просто и гениально.

Природа власти и денег такова, что их сложно отделить друг от друга. Они друг в друга перетекают, друг друга взаимно обуславливают. Деньги – это топливо, на котором работает почти вся человеческая деятельность. Власть – это руль, который направляет эту деятельность. Обратите внимание, что не власть и деньги – грех, а любовь к ним. Грех происходит тогда, когда цель и средство меняются местами. Ради денег – готов быть даже пастором! Какое наслаждение в том, когда ты властвуешь над умами людей! Ради этого можно быть пастором! Если почитать послания апостола Павла, мы увидим, что он говорил о власти, данной ему Богом (2 Кор 10:8) и о деньгах, которые он может получать заслуженно (1 Кор 9:6-12). Отличительной чертой его апостольства была способность отказаться и от одного, и от другого. Павел имел законный административный ресурс, но прибегал к нему в самую последнюю очередь.

Пастор-царь, поднявшись (как ему кажется) на уровень выше своих братьев-христиан, уже не может отказаться ни от денег, ни от власти. Он теряет отношения доверия. Он перестает управлять силой убеждения и собственного примера. Он выходит за пределы досягаемости для простых смертных. Он окружает себя внушаемыми поклонниками, а не думающими критиками.

Забывается простая вещь: это Божье стадо. Божье. Божье. Пастор не владеет им, он за ним надзирает. Он управленец, а не собственник. Он слуга, а не господин. Что он имеет в виду, когда произносит слова «моя церковь»? Можно, конечно, единственного числа избегать и все время говорит во множественном: «наша церковь», «мы с братьями решили», но если эти слова звучат из уст прожженного автократа, то это что-то вроде политической риторики о «воле народа».

Много где и много когда в церквях говорится о том, что церкви нужно отличаться от мира. И это верно. Примечательно вот что: в учении самого Христа наиболее явное противопоставление между церковью и миром мы находим в следующем эпизоде:  

Иисус же подозвал их и сказал: вы знаете, что властители народов господствуют над ними, и вожди их повелевают ими. Но между вами да будет не так. Если же кто из вас хочет стать главным, пусть будет всем слугой, и если кто хочет стать первым, да будет рабом у всех, потому что и Сын Человеческий пришел не для того, чтобы Ему служили, но чтобы Самому послужить и отдать жизнь Свою во искупление многих. (Мф 20:25-28)

Обмирщвление церкви – это прежде всего господство ее пастырей над Божьим стадом! Это следование мирской философии «я начальник – ты дурак». Это когда служитель – уже не слуга. Это когда, побыв долгое время в церковных верхах, ты становишься специалистом по манипуляции сознанием людей. Это когда твое совершенное владение христианским лексиконом позволяет тебе с легкостью называть белое черным, а черное – белым, и никто не замечает подмены.

Пастор, подражающий Христу, будет вести церковь словом и примером. Он будет видеть в ней цель, а не средство. Пастор-царь будет возлагать здоровье, деньги, время и даже судьбы людей на алтарь строительства великого Вавилона. Его успех – это трагедия. Если же такой пастор становится нелюдимым, обрастает шерстью и начинает есть полевую траву – не переживайте о нем: Бог его любит. Скоро все наладится.