Христианская жизнь никогда не
застрахована от будничности и скуки. Но мне кажется, что в будничности и
предсказуемости есть много хорошего, несмотря на то, что современный век их
призирает. Когда я был подростком, у меня было одно издание Нового Завета, где
в приложении были изложены основы христианской веры, а также содержался призыв
к покаянию и началу христианской жизни. При этом начало христианской жизни было
представлено как «увлекательное приключение». Дух захватывает! Но самое
поразительное то, что в первые годы христианской жизни так и было! У меня было ощущение, что Бог ходит рядом со
мной, указывает мне путь, отвечает мне, как только я к Нему обращаюсь,
совершает удивительные дела почти каждый день моей жизни!
Естественно, что важнейшую роль в
«переживании» Бога играла молитва. Молитва была именно тем временем, когда Бог
ближе всего. Будничности и скуки в молитве я страшился больше всего. Ведь это
производит впечатление, что Бог «не близко», что мои молитвы идут «не выше
потолка». Вообще, в (пост-)советской баптистской традиции именно молитва
считалась главным средством решения душевных проблем и поиска ответов не
будоражащие ум вопросы. Это хорошо отражено в христианском поэтическом
творчестве. В этом, несомненно, было много хорошего и была своя доля истины. Но
проблема вот в чем: когда молитве приписывается больше, чем нужно, больше, чем
ей приписывает Библия, она не выдерживает этой нагрузки. Христианин начинает
испытывать неудовлетворение. У него появляется впечатление, что он что-то
делает «не так». А что делать, если духовные дела не ладятся? Молиться еще
больше! Опять же, спору нет, что многим из нас, наверное, следовало бы молиться
чаще и дольше. Но нам не удастся решить многие проблемы, просто надавив на них
массой молитвенного времени.
И вот, один из афоризмов
христианского фольклора в этой области гласит, что молитва – это не монолог, а
диалог. Монолог? Тоска! Диалог? Это жизнь! Это интерактив! В молитве должно
происходить что-то большее, чем одно наше говорение. Сдается мне, что здесь
свою роль сыграло популярное христианское выражение «общение с Богом». Оно-то
выражение хорошее, но если христианам не конкретизировать и не ограничивать его
смысл, то они начинают себе представлять общение с Богом по аналогии с общением
человеческим: назначили время, пришли, пообщались (т.е. поучаствовали в
вербальном диалоге), что сами рассказали, что-то от других узнали. Вы читали душещипательные
истории о том, что Иисус сидит в гостиной нашего дома каждый день утром и с
тоской во взоре ждет, не зайдем ли мы «пообщаться» с Ним на часок? Но мы
куда-то спешим, мы заняты, нам некогда. А у Него сердце кровью обливается, что
мы не заглянули хоть чуть-чуть поговорить. Как и всякая сентиментальная
аналогия, эта аналогия способна породить в нас чувство вины (которое у любого
легко вызвать; кто из нас на 100% постоянен в проведении времени с Богом?), но
она представляет искаженную картину нашего общения (за неимением лучшего слова)
с Богом, а значит, одно – лечит, другое – калечит. Она точно так же способна
зародить в нашем сердце ложные ожидания. Поскольку эти ожидания не совсем
библейские, человек испытывает очередное разочарование. Время чтения Библии и
молитвы оказывается в пренебрежении, потому что «все равно не помогает», «все
равно не работает».
Все может еще больше усугубляться
общением с верующими, которые с огоньком в глазах рассказывают о том, как Бог
им в молитве «сказал», «показал», «открыл». Почему Бог с кем-то разговаривает,
а со мной нет? Кто-то живет «глубокой духовной жизнью»! С кем-то Бог общается «по-нормальному»!
А у меня все не как у людей!
Ободрись, брат или сестра! Все у
тебя нормально. И вот почему.
Во-первых, я не знаю мест
Писания, которые бы в том или ином виде содержали идею молитвы как диалога. В
библейской истории Бог иногда разговаривал с людьми напрямую, но каждый такой
разговор – уникальное явление, имеющее особую цель в Божьем плане. Также Бог говорил
с пророками. Но если ты не пророк (в чем я уверен на 100% процентов в отношении
всех ныне живущих христиан), тогда ждать разговора с Богом с глазу на глаз нет
основания. Другое дело, что Бог слышит
наши молитвы и отвечает на них. Это
верно. Это Библия подчеркивает многократно. Именно эта истина разогревает жар
наших молитв. Бог слушает! Мы не говорим в никуда! Благодаря тому, что Иисус
Христос принес Себя в жертву умилостивления, мы теперь имеем прямой доступ к
Богу, в Святое Святых, к Его престолу благодати.
Во-вторых, Библия четко
регламентирует те средства, которые Бог использует, чтобы проговорить к нам.
Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в
последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез
Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа
все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную
престола величия на высоте. (Евр 1:1-3)
Этот отрывок заставляет меня
поменять время и вид обсуждаемого нами глагола. Время – с настоящего на
прошедшее. Вид – с несовершенного на совершенный.
«Бог проговорил».
Я знаю, что в самом тексте глагол
«говорить» несовершенного вида. Попробую объяснить, что я имею в виду. Для
нас важно сосредоточиться не на «говорит», а на «говорил», потому что это
смещает направление наших усилий. Когда мы сосредоточены на «говорит», мы ищем,
так сказать, «слóва на сегодняшний день», сиюминутного переживания. Когда же мы
сосредоточены на «проговорил», мы обращаемся к историческим фактам,
составляющим основу Евангелия. В этом должна корениться наша вера. Не в том,
что мы переживаем на сегодняшний день, а в том, что Бог делал и говорил на
протяжении истории, и что достигло своей высшей точки в откровении, которое есть
сам Иисус Христос. Когда же я ставлю глагол в совершенную форму – «проговорил» –
я хочу подчеркнуть завершенность этого откровения. В Иисусе Христе Бог сказал
все необходимое для нашего спасения и (как следствие) ежедневной жизни угодной
Ему. Божий Сын открывает нам Бога, потому что Он сам и есть Бог. Сам Бог Отец
призывает нас «Его слушать» (Мф 17:5). Поэтому меняя вид на совершенный, я лишь
смотрю на то же самое действие под иным углом.
Во свете всего сказанного лучше
будет переопределить молитву как «обращение к Богу». Обращение, не диалог.
По-моему, это все расставляет на свои места. Порядок такой:
– Бог проговорил;
– Мы об этом прочитали;
– Мы обращаемся к Нему в молитве
с верой, что Он слышит
и
отвечает.
Ну что, братья и сестры,
помолимся?
Комментариев нет:
Отправить комментарий