Мы уже рассуждали о пасторском
служении здесь и здесь. Я пытался очертить некоторые контуры этого служения
через отрицание того, чем оно не является. Это важно делать потому, что никто
из людей не может посягать на ту роль, которую играет в наших отношениях с
Богом Иисус Христос. Только Христос – Пророк. Пастор – это даже не пророк с
маленькой буквы. Только Христос – Священник. Пастор – это даже не священник с
маленькой буквы. Пастор – это учитель.
О служении Иисуса Христа как
священника много говорится в Евреям 5-10. Все священники ветхого завета были
лишь прообразами великого первосвященника Иисуса Христа. Они приносили жертвы,
которые лишь символизировали очищение грехов, но на самом деле грехи не
смывали. Они входили с жертвенной кровью в Святое Святых, которое было лишь
символом святилища небесного. В Новом Завете сам Христос становится и
священником, и жертвой. Он приносит Богу самого себя. Своей кровью Он совершает
действительное очищение от греха. Он становится посредником между Богом и
людьми, так что каждый верующий через Христа получает прямой доступ в присутствие
Бога. Между Богом и человеком нет, и не может быть иного посредника, кроме
Христа. Следовательно, по эту сторону Голгофы, никто не может быть священником
в библейском смысле этого слова.
Эту границу – между ролью Христа
и ролью Его служителей – нужно проводить очень четко. Она как дорожная
разметка, которую после каждой зимы нужно наносить заново. В противном случае,
люди будут лишь приблизительно знать, где ехать, где переходить, где твоя
полоса, а где встречная. Новый Завет ни разу не называет ни апостолов, ни
пресвитеров церквей священниками. Но ведь не обязательно называть их так. Ведь
можно просто их воспринимать как таковых. Хоть чуть-чуть. Не так ли?
Человеку по природе своей как-то
комфортнее иметь дело с Богом через посредников. Причем таких посредников,
которые для него близки и понятны. Идея священства Иисуса Христа не сразу
усваивается верующими, пусть евангельскими, но все выросшими, скажем, в
православной культуре. Поэтому человек интуитивно ищет того, кто к Богу ближе,
чем он, чтобы получать от Бога благословения опосредованно. Единственное
средство спасения от этого – глубокое наставление людей в доктрине искупления. Только
когда они до мозга костей пропитаются совершенством, полнотой и величием
подвига Христа, им не захочется прибегать к человеческим посредникам. Только
когда они поймут, что они «во Христе», что их спасение совершено однажды и
навсегда, что они благословлены всеми возможными благословениями, они смогут
стоять перед Богом один на один, не стяжая «пасторских благословений».
В реальности же, серьезные
пробелы в учении об искуплении приводят к тому, что:
- где-то после собрания люди
выстраиваются в очередь, чтобы получить благословение от «помазанного» пастора
(которое, кстати, без возложения рук не передается);
- где-то христиане не могут
совершить Вечерю, если нет рукоположенного служителя (рукоположение – это
что-то вроде лицензии на священнодействия);
- кто-то хочет, чтобы за него
помолился именно пастор, ведь пасторская молитва имеет особую силу.
Не говоря уже о случаях, когда пастор
или группа церковных руководителей (церковный совет, «старшие братья», епископы)
сами убеждают верующих в том, что никакое духовное начинание не может обойтись
без их благословения.
Напрашивается вопрос: не ведет ли
моя позиция к анархии в церкви или, как минимум, пренебрежительному отношению к
служителям. Нет, не ведет. Если это так, то я пилю сук, на котором сижу. Я сам
пастор, поэтому мне совсем не хотелось бы, чтобы люди смотрели на меня и
думали, зачем же я нужен.
Уважение к пастору и почтение к
его служению связано не с тем, что у него открыт скоростной канал передачи
данных на небеса. У него нет зеленого коридора, как на таможне для особо важных
лиц. Он не может, как языческий жрец, благословить и проклясть. Мы уважаем его не
из страха лишиться благодати. Мы уважаем и поддерживаем пастора, потому что 1)
это человек, который лучше нас разбирается в Писании; 2) это человек, характер которого
является образцом христианской зрелости; 3) это человек, которого церковь сама избрала
учить и руководить, чтобы все ее члены могли возрастать в познании Бога.
Уважать и поддерживать пастора, в конечном итоге, в интересах самой церкви.
Когда пастор или церковный совет
одобряют или не одобряют что-либо, они действуют как уполномоченные представители
церкви, стремясь к ее благу. Когда пастор стоит перед церковью и в молитве возносит
к Богу нужды людей, он стоит как представитель этой самой церкви. Он своими
устами лишь выражает то, что с чем согласны все присутствующие. Он не входит в
тронный зал Бога, чтобы ходатайствовать за народ, который остался за дверью. У
престола Бога стоят все верующие!
В конечном итоге, мы говорим о
сердце протестантизма: каждый верующий человек, благодаря искуплению,
совершенному Христом, лично предстоит перед Богом. Сам Христос – его Священник;
сам Бог – его Отец; сам Святой Дух – его Ходатай.
Пастор – не священник. Священник –
Иисус. Пастор – учитель.
Все становится на свои места,
когда каждый занимается своим делом. Христос свое дело совершил.
Друзья-пасторы, наше дело – объяснить
людям, что Христос уже совершил; научить всему, что Он заповедал, чтобы помочь
всякому достичь зрелости. Во Христе.
