Но между вами да не будет так… (Мф 20:26)
Завершая царско-пасторскую тему,
начатую здесь, здесь и здесь, хотел бы ответить на просьбу одного из читателей
привести конкретные примеры проявления авторитаризма со стороны пасторов.
Благо, читателей, которые оставляют комментарии и вопросы прямо в блоге, не так
уж много. Поэтому есть физическая возможность откликнуться.
Должен сразу извиниться: сколько
я ни думал о конкретных примерах, мне не пришло в голову ничего, что захотелось
бы представить как «симптом» царской болезни. Опасность конкретных примеров в
том, что их перенос в другую ситуацию может привести к безосновательному
осуждению. Решения, действия и слова любого человека – это лишь часть большой и
сложной системы его отношений с окружающими.
Вместо этого я хотел бы дать лишь
один практический совет. Если вы хотите разобраться в том, есть ли в вашей
церкви проблема господства пастора над Божьим стадом, сначала убедитесь, что
вас вообще интересует политика. Для того, чтобы в чем-то разобраться, этим надо
начать заниматься. Нужно посвящать время, думать, читать, разговаривать с
людьми и т. д. Вы недоумеваете, что может быть общего у церкви с политикой? Много
чего. Там, где есть группа людей и те, кто этой группой управляет, существует
политика. Политика сама по себе нейтральна. Грязная она или не очень, полностью
зависит от того, кто ей занимается и кем ему приходится руководить.
Вопросы церковного руководства –
это вопросы политического характера. Не исключительно
политического, но политического в том числе. Если бы безгрешные пасторы
управляли безгрешными общинами, тогда между церковным руководством и политикой
мирской не было бы ничего общего. Но что-то мне подсказывает, что у вас в
церкви не так.
Почитайте литературу о политике и
политиках (можно почитать о «лидерах», их сейчас в мире очень много появилось).
Почитайте исторические книги. Почитайте и послушайте уважаемых аналитиков. В
общем, прокачайтесь. Вы увидите, что все руководители делятся на две категории:
те, кто пользуется властью для блага подчиненных, и те, кто пользуется ей для
своего блага. Первый тип руководства – это служение. Второй – самообслуживание.
Первый тип истощает себя, чтобы было лучше другим. Второй – истощает других,
чтобы ему было еще лучше. Первый тип
готов преодолевать внутреннюю ломку, чтобы адекватно отвечать на вызовы времени
и решать проблемы, которые стучат в дверь сегодня. Он понимает свою
ограниченность, поэтому если у него не получается, он либо поменяется сам, либо
поделится властью с теми, кто может ему помочь, либо вообще уступит место более
способному. Второй тип изо всех сил будет сохранять статус-кво. Он не хочет
меняться, он не хочет делиться, он не хочет уходить. В итоге, люди должны привыкать
к нему, смиряться с ним.
Сложность, конечно, в том, что
люди – это не ангелы и не демоны. Они где-то посередине. Христианские
руководители, для которых невыносимо следовать примеру Христа, которые таки
скатываются к самообслуживанию, осваивают определенное изобразительное искусство.
Они изображают служение. Они, нет
сомнения, делают много доброго. Ровно столько, сколько не мешает служить для
себя. Эта грань фантастически тонкая! Для того, чтобы ее увидеть, нужно
приблизиться к человеку достаточно близко. Если, конечно же, человек хорошо
старается. Иногда все видно с первого взгляда даже с задней скамейки церкви. А
еще с первого взгляда видно тому, кто просто имеет опыт в политике в любой
сфере и любого уровня.
У меня есть одна родственница. Ее
путь к Богу был длинный и неохотный. В итоге, когда ей уже перевалило за 60,
Бог ее сломал. Она обратилась к Христу и стала членом церкви Х. Правда, за свои
60 с лишним она успела побывать на самых разных должностях (от уборщицы до
замминистра), много позаниматься бизнесом, много заработать и потратить денег.
Я ее жутко уважаю и очень прислушиваюсь к тому, как она оценивает людей. Она
едва стала членом церкви Х, как все политическое устройство церкви предстало
перед ней как на ладони. Она практически не знала Библии. Ей и не нужно было ее сильно
знать, чтобы видеть людей в руководстве насквозь. Было много интересных
эпизодов в ее общении с пасторами, но среди всего прочего мне запомнился один
момент. Обсуждая один больной вопрос с самым высокопоставленным пастырем, она
подытожила (вольный перифраз): «Я столько лет вращалась в высших эшелонах в
безбожном мире. Я видела, как там все устроено, как решаются вопросы. Теперь я
пришла в церковь, и получается, что тут у вас абсолютно то же самое?»
Высокопоставленный пастырь молчал. Ну не могло ведь с его уст прозвучать «да».
Ведь он и вся его церковь пытаются доказать окружающему миру, что они
сообщество небесное, что у них все «не так». А тут такое досадное сходство.
Сходство с грешным миром.
У меня нет иллюзий насчет
пасторов. Я не ожидаю от них чего-то внеземного. Я сам очень земной. Икону с
меня написать не получится ни под каким углом. Но вот, во что я верю очень
сильно: пастор, который больше напоминает политиков из телевизора, губит
церковь. Он не обязан быть совершенным, но он обязан полагать свою жизнь за
овец, а не наоборот. Это ключ к евангелизации здравомыслящих и прозорливых мира
сего.
Хотя я и говорю о том, что пастор
по необходимости занимается «политическими» вопросами, мне все равно не
нравится это слово. Я мечтаю видеть на высоких и на низких постах церковного
мира не политиков-кукловодов, политиков-краснобаев и политиков-лицемеров, а слуг.
Ведь
пастор – не политик. Пастор – учитель.
