Наша общность в Адаме

Все люди обобщаются Библией преимущественно под двумя «шапками», а точнее — представителями: Адам и Христос. Другими словами, и Адам, и Христос выступают как представители людей. Все то, что происходит с ними, все, что они «зарабатывают», распространяется и на тех, кого они представляют. Сначала разберемся с тем, что под этим имеется в виду, а потом углубимся в нашу общность в Адаме.

Наиболее ясно эта идея выражена в Рим 5:12-21 (а также в 1 Кор 15:21-22), где Павел говорит о том, как мы погибаем и спасаемся. Суть такова: то, что сделал Адам, отразилось на всех тех, кого представлял Адам, т. е. на всех его потомках; то, что сделал Христос, отразилось на всех тех, кого представлял Христос, т. е. на избранных. И в одном, и в другом случае мы получаем то, что заслужил другой. Но то, что нас интересует сегодня — это всеобщность охвата последствий греха и вины Адама. Хотя обсуждения вопроса о спасении через замещение/представительство — это тоже отличная тема для размышлений. Но об этом когда-нибудь позже, когда я буду готов принимать на себя виртуальные тухлые яйца и помидоры. Сейчас же давайте осмыслим это старое, всеми одинаково разделяемое христианское верование: Адам согрешил, мы — его потомки — все без исключения похожи на него, терпим последствия его греха, по-своему повторяем его грех, умножаем этот грех, и, как и наш праотец, вынуждены будем претерпеть физическую смерть за грех.

Начнем с того, что признаем, что мы похожи на своего отца. Не знаю, как для кого, но для меня было очень сложно заметить в себе физические черты своего отца, потому что мне все детство и юность говорили, что я «вылитая мама». Но не все так просто. Гены пальцем не задавишь. Я все больше нахожу в себе внешних черт отца. Параллельно с обнаружением физических сходств шел процесс обнаружения сходств моральных. И хотя я могу сколько угодно утверждать, что я «отдельный» и «другой» человек, для тех, кто знает всю мою семью, не составит труда доказать, что я слеплен «по образу и подобию». Мне нужно это просто признать. Отрицать это глупо.

Мы не знаем, как выглядел Адам, был он холериком или флегматиком, черным или белым, низким или высоким. Это и не важно. Важно, что мы произошли от него, что мы унаследовали от него то, что называется «человеческая природа».

Когда мы читаем описание грехопадения в книге Бытие, мы можем порой вести себя как зритель у экрана: главный герой не осознает, что ему грозит опасность, на экране видно ее приближение, мы ему кричим (внутренне или, при большей эмоциональности, даже внешне): «Эй! Ты че! Смотри!». Когда я был маленький, я всегда наблюдал, как папа смотрит футбол. Он был крайне эмоционален и давал много советов игрокам на экране. Нельзя сказать, что он не понимал, о чем говорит: в молодости он много играл в любительских командах, поэтому знал в этом деле толк. Слова его были столь убедительны, а эмоции столь интенсивны, что невольно верилось, будь он там, на поле, он бы сыграл лучше.

Будем скромнее относится к своим духовным силам, читая повествование о грехопадении наших прародителей. Как бы поступили мы — вопрос в сослагательном наклонении, которые история, как известно, не терпит. Библия просто ставит нас перед фактом того, что мы — порождение согрешившего Адама. Не знаю, вкушал ли Адам именно яблоко (как это традиционно изображается), но мы от Адама-яблони недалеко падаем. Это наша природа и наша повседневная реальность. Мы грешники и мы грешим.

Значит, когда я смотрю на себя и на других, я обнаруживаю, что мы абсолютно одинаковы по своей грешной, искаженной, себялюбивой, гордой, бунтарской, человеческой природе. Я знаю, что легко признавать это формально, как часть своего правильного христианского вероисповедания. Такое время от времени говорит и любой мало-мальски религиозный человек: «Все мы грешны». При этом имеется в виду, что я, мол, не хуже всех остальных. Я плох, но в этом нет ничего особенного.

Я хотел бы перевернуть эту монету на другую сторону. Я думаю, что истина о всеобщей греховности предназначена не для всеобщего успокоения, а для всеобщего смирения. Расскажу, как это работает в моей голове. Я рос воспитанным и послушным мальчиком. Проблем родителям излишних не доставлял: в детском саду тихо играл сам себе, никого не обижал; в школе учился хорошо и т. п. Я верил, что я грешен. Однако я всегда видел разницу между собой и другими, очень плохими людьми. Ведь они обижали слабых, а я — нет; они пьянствовали, а я — нет. Я не мог сказать о себе, что я такой же, как они! Я был НЕ такой, как они. Мне поначалу казалось, что выражения из Римлянам типа «гортань их — открытый гроб» относятся к тем самым плохим людям. Ну, в конце концов, я же не замeнял «естественное употребление противоестественным»! Да, я, как и всякий подросток, глазел на девушек при любой возможности, раздевал их в своих фантазиях. Но я же оставался в рамках приличия!

Это как посмотреть. Вот, что мне помогло. Все зависит от того, как и откуда смотреть. Грех внутри меня был качественно тот же, что и у физических (а не виртуальных) развратников, пьяниц и насильников. Он, слава Богу, был в рамках, которые не позволяли ему разрушить мою жизнь и отношения с людьми. Он был сглажен культурой и воспитанием, запретами и страхами. Но когда Бог с высоты Своей святости смотрел на меня и на окружавших меня людей, различия в масштабе переставали иметь значение. Эти различия казались смешными.

Со временем это очень сильно помогло мне не превозносится над теми, кто грешит. Чем дольше ты верующий, тем больше у тебя склонность к «возмущению» грехами других людей. Мы смотрим на самых отпетых грешников вокруг нас, и у нас внутри сидит убежденность, что мы качественно отличаемся от этих людей, что мы бы такого «никогда не сделали». Мы восклицаем: «Да как так можно!». Особенно тяжело противостать этому искушению, когда смотришь на людей, которые, кажется с ума посходили в этой жизни, «с жиру бесятся», «уже не знают, чем заняться». Например, богема. Я вот думаю... ну что общего есть между мной и Максимом Галкиным, пятым мужем Аллы Пугачевой? Он воплощает все то, к чему я питаю презрение и отвращение. Он тот человек, при упоминании которого мне хочется закатить глаза, ухмыльнуться и громко выдохнуть через нос (все это одновременно). А для Бога все то, что нас отличает, несущественно. Он смотрит на нас и видит двух одинаково заблудившихся сыновей Адама. Ни в нем, ни во мне нет ничего особенного. Мы не так сильно отличаемся, как мне может казаться. Напротив, нас объединяет трагичность той ситуации, в которой мы оказались из-за греха.

Покажите мне законническую церковь, и я покажу вам церковь, которая не понимает ту общность, которую мы все — верующие и неверуюшие, имеем в Адаме. Церковь, которая гордо поднимает к небу глаза и благодарит Бога, что она не такова, как все окружающие ее ____ (пробел заполнить самостоятельно), упускает из виду одно из фундаментальных учений Библии о человеке. «Те кто во Христе, тот новое творение. Мы не от мира», - поспешить сказать мне кто-то из вас. Я знаю. Прекрасно знаю. Но не об этом речь.

Апостол Павел даже через много лет после своего обращения не переставал оглядываться назад и напоминать себе и другим, откуда он «родом» (1 Тим 1:12-15). Более того, в Тит 3:1-5 он связывает способность христиан вести себя мягко, по-доброму с окружающими людьми с памятью о том, кем они были по своей (т. е. адамовой) природе до того, как Бог, по своей милости, а не по их заслугам, спас их. Прочитаем повнимательнее 3 стих. Возможный перевод его окончания такой: «были ненавидимы и сами ненавидели». Мы были противными и нам было противно с другими людьми. Мы были похожи на крыс в клетке, которые поедают друг друга ради собственного выживания.

Сколько браков распалось из-за того, что людям казалось, будто они «слишком разные»! Психологический миф о «совместимости» помогал людям обрести уверенность в «научной» обоснованности решения о разводе. Беда людей не в том, что они слишком разные. К сожалению — наоборот, они слишком одинаковые. Мы одинаково хищные и себялюбивые.

Многие конфликты в моей собственной семье были именно из-за того, что кто-то из нас двоих был уверен, что он «не таков». Если не подавлять Божью истину (и просто реальность жизни) гордым лицемерием, приходится признавать, что на самом деле мы — два сапога пара. Это то, что помогает понимать, прощать, любить и терпеть.

Знаете, почему многие профессии, связанные с людьми, делают из людей циников? Потому что год за годом — одно и то же: люди как они есть. Врачи, психологи, учителя, воспитатели. В такие профессии идет много альтруистов, которые искренне хотят помочь другим. Поначалу люди тебе кажутся особенными и интересными, потом они делятся на типы или группы, а потом ты от них устаешь, становится скучно или даже противно. Когда много имеешь дело с людьми, они превращаются для тебя в серую массу, конвейер. Они пролетают мимо тебя как столбы электропередач мимо окна поезда. Поэтому, студенты, не судите строго старого профессора, который сам скучает и на вас тоску нагоняет. У него просто таких, как вы, столько было...

Что-то я взгрустнул... Ну и правильно. Поводов для грусти есть много. Греха и заблуждений и у меня, и вас хватает. Кем мы себя возомнили? Что мы себе позволяем? Покаяние лишний раз никому не помешает.

Еще одна мысль напоследок. Мой любимый синоним-толкование слова «святой» - это «не такой». А свят один Бог. Вот Он действительно «не такой». А мы — такие... Сами знаете, какие...